Даже
священникам нужно учиться правильно
настраиваться, однако в семинарии этому,
как ни жаль, не учат.
Мой друг учится в семинарии. Как-то раз
он позвонил мне и попросил помочь
написать сочинение: «Я тебе отправил
сочинение по электронке, которое нам
задали на семестр. Проверь, пожалуйста,
есть ли в нём ошибки, и сделай его
покрасивее, ты же журналист», – сказал
он. Я согласился.
Открыв файл, я быстро прочесал пунктуацию
и немногие орфографические ошибки,
после чего остановился и задумался. На
хорошее сочинение текст пока явно не
тянул; скорее, это была плохо осмысленная
подборка разрозненных цитат и мыслей
автора, которой не хватало цельности и
полноты. В конце концов я отправил ему
файл назад, объяснив, что в готовое
сочинение такую заготовку я не могу
превратить. Описал, чего в ней не хватает.
Он понял, хотя и расстроился.
Спустя несколько дней мой друг снова
позвонил мне и попросил встретиться с
ним, чтобы «вместе посидеть над ноутбуком
и доработать сочинение». Я снова
согласился, но на сей раз решил
подготовиться к встрече заранее.
Я знал, что писательский талант у этого
человека есть. В своё время он написал
замечательный рассказ о своём паломничестве
и так же отправлял мне «проверить и
сделать покрасивее». Я прекрасно помнил,
что в том тексте мне пришлось менять
очень немного, и исправления эти касались
прежде всего знаков пунктуации. Позднее
рассказ даже напечатали в православной
газете, настолько он был вдохновенным
и захватывающим.
Значит, нужно просто помочь ему правильно
настроиться.
Когда мы встретились, я отказался
включать ноутбук и дал всего один совет
к тому, как исправить сочинение, предложив
перенести один раздел из конца в середину.
Затем я ушёл от работы над текстом к
созданию правильного творческого
настроения, дав ему несколько простых
советов из практики профессиональных
журналистов.
Например, я предложил ему такую
визуализацию: «Представь себе, что ты
говоришь проповедь. Ведь фактически
все ваши сочинения – это небольшие
проповеди, верно? – Он кивнул. – Представь
себе, что перед тобой толпа прихожан, и
попробуй рассказать им об этом. А ещё
лучше – произнеси речь вслух и запиши
на диктофон».
С помощью этого и других советов он
самостоятельно сформулировал введение
и заключение (самые важные, на мой взгляд,
разделы любого письменного труда). Я
заметил, что у него зажёгся в глазах
«творческий огонёк», после чего мой
друг засобирался – ему надо было
готовиться к экзамену. Уже надев куртку,
он вдруг задержался в дверях и начал
жаловаться, что атмосфера в семинарии
не способствует обучению – дескать, их
«зажали в кулак стресса и совершенно
не дают расслабиться», отдохнуть, взять
паузу, чтобы взглянуть на вещи свежим
незамыленным взглядом.
Я не придал значения этим жалобам, но в
десять часов вечера друг снова позвонил
мне. «Извини, что звоню так поздно.
Оказывается, нам сдавать сочинение уже
через три дня, – тревожно сообщил он. –
Я поправил, что мог, проверь ещё раз». Я
включил компьютер, прочитал новый
вариант сочинения и снова глубоко
задумался.
Очевидно, едва парень снова попал в
атмосферу семинарии, как стресс, на
который он жаловался, снова захватил
его. Он не сделал ничего из того, что я
предлагал. По-моему, даже мои прошлые
корректировки исчезли – видимо, он
забыл, что у него есть уже улучшенный
текст, и сумбурно наложил «заплатки»
на самый первый вариант, надеясь на то,
что «так сойдёт». Новый текст также не
мог считаться сочинением или даже
черновиком.
У меня появилось чувство бессилия. Я
понял, что он не сможет создать сочинение,
пока им владеет это состояние панической
истерики. Как поступить?
Конечно, можно было, используя мои
профессиональные знания, превратить
ворох чужих мыслей и доводов в стройную
статью, как я регулярно делал для своих
заказчиков. Но не получится ли, что и
настоящие проповеди впоследствии тоже
придётся готовить на пару с ним? А это
уже не входило в мои планы.
Была и трусливая мыслишка отказаться
под каким-нибудь благовидным предлогом.
Был ещё третий вариант – помочь другу
справиться с собой и своим страхом,
преодолеть давление окружения. Я решил
попытаться, а потому написал ему письмо,
к которому приложил инструкцию в пять
шагов, и поставил обязательное условие:
выполни все пункты, и тогда я буду готов
сделать литературную правку, о которой
ты меня просишь.
Первый пункт я наполнил советами, как
создать правильное настроение, учтя
при этом, что пишу семинаристу: «Успокойся,
глубоко вдохни и напомни себе, что всё
в руках божьих, а паника и спешка –
проявления малодушия, греха. Теперь
прочитай молитву, которая даст тебе
спокойствие и ясный ум, чтобы ещё раз
поработать над текстом. Представь, что
ты пишешь не реферат или сочинение, а
проповедь. Перед тобой прихожане, которые
ждут, что ты им скажешь. Теперь пусть
это видение стоит перед тобой, пока ты
работаешь».
В следующих четырёх пунктах я просто
повторил то, о чём мы договорились во
время встречи днём. Завершала письмо
фраза: «У тебя получится, времени хватит.
Пусть эта задача будет прежде всего
испытанием твоего духа, а способность
писать вдохновенно у тебя есть». Я
напомнил о рассказе, который был
опубликован в православной газете.
Я не знаю, какие чувства вызвало у него
чтение письма. И не знаю, выполнил ли он
мои указания. Однако через два дня мой
друг позвонил снова. Голос его был твёрд
и полон уверенности. Он сказал, что ещё
раз переработал текст и на этот раз лишь
просит проверить правописание. Текст,
который я увидел, был уже достойным
будущего проповедника. За своё сочинение
мой друг получил четвёрку.
Комментариев нет:
Отправить комментарий
А вы что думаете?